Городецкого
Восточный крестьянин
Весь от солнца темно-рыжий, Весь иссохший с рук до ног, Он стоит в болотной жиже, Он от зноя изнемог. Сверху жжет, а снизу мочит, Спину мокрую
Голос Москвы
Лунного облика отблеск медлительный близко-далек. Снег ослепляющий белым безмолвием горы облек. Сад не шелохнется. Стройные
Город на заре
Молчат огромные дома О том, что этот мир — тюрьма. И вывески кричат о том, Что этот мир — публичный дом, Где продается каждый сон, А кто не продан,
Городские дети
Городские дети, чахлые цветы, Я люблю вас сладким домыслом мечты. Если б этот лобик распрямил виски! Если б в этих глазках не было тоски! Если б
Гость
Ах ты, Ванечка-солдатик, Размалиновый ты мой! Вспоминается мне братик Перед бунтом и тюрьмой. Вот такой же был курносый Сероглазый миловид, Только
Должно быть, жизнь переломилась...
Должно быть, жизнь переломилась, И полпути уж пройдено, Все то, что было, с тем, что снилось, Соединилося в одно. Но словно отблеск
Зной
Не воздух, а золото, Жидкое золото Пролито в мир. Скован без молота - Жидкого золота Не движется мир. Высокое озеро, Синее озеро Молча
Золотая и немая...
Золотая и немая, Затаилась тишина. Песням спрятанным внимая, Я иду как в чарах сна. Листья тихо улетают С засыпающих ветвей. И минуты жизни
Зых
Приземисты, мрачны, стоят корпуса. Я в эти жилища вошел, словно в сон, Ужаснее Дантова ада был он. Все попрано: правда, и жизнь, и краса! Сырой
Колдунок
На поле, за горкой, где горка нижает, Где красные луковки солнце сажает, Где желтая рожь спорыньей поросла, Пригнулась, дымится избенка