Живопись XVII века в России

Живопись XVII века в России развивается в соответствии с общей культурной тенденцией. Это означает, что она обмирщается, начинает служить интересам светского общества.

Собственно, изобразительное искусство в России в этом веке только зарождается, как и музыкальное, литературное, архитектурное: иконы и храмовые фрески предшествующего времени, сделанные по строгим шаблонам, смысл которых непонятен даже самому автору, называть «искусством» можно лишь условно – это всего-навсего ритуал.

Упомянутые жанры продолжают существовать и в XVII столетии, однако уже с начала века отмечается отход от иконописных канонов. Произведения приобретают декоративность, акцент в них смещается с изображения святого на повседневные дела обычных людей.

Храмовые фрески становятся первыми в русском искусстве образцами пейзажей, жанровых произведений. Изменяется цветовая гамма росписей: красок становится больше, цветовое решение – богаче и реалистичнее. В частности, появляется больше синего и красного.

↑ Фряжский стиль

Растёт интерес художников и к изображению человека. Симон Ушаков, глава придворных живописцев Оружейной палаты, остаётся иконописцем, но в рамках своего жанра реализует непревзойдённое умение передавать черты человеческого лица, передавать игру света и тени, анатомическую точность и «телесность» форм, шелковистость бороды и волос и т. д.

Порой произведения Ушакова кажутся даже слишком реалистичными. Известно, что он собирался издать анатомический атлас для художников, но, к сожалению, не успел. Подобный стиль современники называли «фряжским письмом», где под «фрягами» в данном случае понимаются все иностранцы.

Против «фряжских» икон выступили консервативные священники и простые верующие, в особенности старообрядцы, но, как говорится, прогресс было уже не остановить. Одна из таких икон XVII века даже была признана церковью «чудотворной». Но художники занимались не только иконами.

Светский портрет – парсуна, первые образцы которой появились ещё в XVI веке, всё больше напоминает портрет в современном смысле слова. Ярким примером могут служить парсуны князя Василия Голицына, Никона, царевны Софьи, но особого внимания заслуживает петровская «Преображенская серия».

↑ Преображенская серия

Эти портреты названы так потому, что были обнаружены исследователями при описи Преображенского дворца; выяснилось, что в этом дворце они находились в «ассамблейной зале» вместе с другими картинами. Ранее считалось, что на портретах изображены царские шуты; но впоследствии учёные с удивлением констатировали, что большая часть картин изображает самых видных сподвижников Петра и членов царской семьи.

Вот отдельные примеры: 

• «Патриарх Милака» - князь М. Ф. Нарышкин; 
• «Андрей Бесящий» - князь Андрей Апраксин;
• Князь Н. М. Жировой-засекин.

Это уже не парсуны, а настоящие портреты, авторы которых постарались передать и драматизм лиц, и некоторую композицию, их направленность сочетает «парадность» и иронию. Насмешка художников над старыми порядками соседствует с желанием запечатлеть соратников Петра в работе и развлечениях.

Между тем определённая «парсунность» сохраняется и здесь. Реалистичные и живые лица сочетаются здесь с плоскостным туловищем, шаблонными формами одежды, положения рук.